Лекция о специфике русской религиозности расскажет о перипетиях хтоническо-тёмного и ортодоксально-светлого. В игре света и тьмы, язычества и христианства, разыгрывается русская религиозная философия, - ставя на кон истины обнаруживаемые в парадоксе, противоречии государственного православия и живого мракобесия. Только в ракурсе невозможного становится явным русское божество, самопротиворечивое, догматически непроговариваемое. То юродивое божество, которое было воспето в трудах Розанова и Хлебникова, Соловьева и Бердяева, Леонтьева и Платонова. В этом не-тождестве Премудрости и Отца раскрывается семейная драма между Христом и тотальным концом мира. Особой чертой имманентного культа русских сект является эсхатологичность, в полной мере недоступная ни Востоку, ни Западу, и так обсласканная Достоевским и Белым. В этой радикальной точки пересборки, антропология русского ума впадает в невозможную кавалькаду инаковостей, абсурда и языковой внесистемности, становясь обнаженным перед лицом истинно божественного. София, секты, русская философия, официальная церковь — всё это кодифицируемые аспекты ассамбляжа русской религиозности, о которой и пойдет речь.
Конкретнее о том, как:
-мифическая темнота смыкается с православной апофатикой;
-радикальная антропология сектанства рождает гипохтоническую реальность Вечной России;
-русский ум в лице деятелей серебряного века ловит себя в собственном ускользании, в том скольжение, что несвойственно догматизму православия;
-архачный реакционизм становится доминирующей силой в религиозной и общественной жизни;
-а самыми лучшими друзьями выступают черти, свечи и собственные сны.